ФОРУМ УДАЛЁН (см. основной сайт)

 Отправлено: 01.03.11 13:02. Заголовок: У Анны Фёдоровны Удальёвой, в её семье и школе.

Мне шёл шестой год, когда в июле 1941 года мы с моей молодой мамой Христиной приехали в Черемиску в эвакуацию к вдове её дяди, Анне Фёдоровне Удальёвой. Жила она с семьёй (дочь и два сына) в конце деревне, возле железной дороги, занимала половину небольшого дома с огородом и надворными постройками. Хозяйство было - корова, поросёнок, да трёхцветная кошка Муська с котятами. Годом раньше, в папин отпуск, мы уже гостили в этой семье. Мне очень нравилось у них, полюбила я всех, а особенно старшего моего дядю, Николая. Мальчики в каникулы работали на кирпичном заводе за железной дорогой. Однажды я там у них обедала - кормили там всех работничков гороховой кашей из большого котла. Мне, избалованной и капризной девочке, этот обед запомнился как очень вкусный. Ещё запомнился потрясающе вкусный запах молочного завода - меня туда посылали с маленьким бидончиком за пахтой либо обратом для блинов. Уже в Ленинграде в пятидесятые годы на Старом Невском я обнаружила молочный магазин с этим запахом. К сожалению, сейчас там уже что-то другое.
Коля в 41 году окончил десятый класс и ушёл на фронт. Володя, 25 года рождения, учился в 9 классе в Шадринске, Нина, младшая в семье, 29 года рождения, занималась моим воспитанием. С подружками - одноклассницами они построили шалаш , и там мы ели зелёный лук с хлебом и птичьи яйца из гнёзд девчонки приносили. Нининой обязанностью было кормить меня полдником - кружку молока она мне давала и большой кусок хлеба. Тайком я отдавала несъеденный хлеб соседской собаке Альме. Потом вспоминала эти куски хлеба в войну..
Нина училась в черемисской семилетке, где её мама была завучем и преподавала биологию. 31 августа мне исполнилось 6 лет, а 1 сентября, когда Анна Фёдоровна и Нина собрались идти в школу, я объявила, что тоже пойду в класс с Ниной. Видимо, устроила скандал, и Анна Фёдоровна взяла меня за руку и отвела в 1 класс, к моему разочарованию, а не в шестой, где училась Нина. Получила я тетради и карандаши, села за последнюю парту, и начала учиться. Хорошо помню свой восторг от школы и класса - идеальная чистота, очень добрая учительница. На мои тетради внимания никто не обращал, думали,что я просто что-то рисую, а я выполняла все задания и была счастлива. С классом мы помогали заготавливать берёзовые веники на корм скоту.
Володя в субботу вечером приезжал из Шадринска домой, а в воскресенье возвращался туда, взяв дома на неделю продуктов. Это была картошка и сало, а зимой ещё и замороженое молоко.
Когда школьный завхоз ушёл на фронт, на его место взяли мою маму. Работы было много - заготовка дров на зиму, мелкие ремонты, чистка засорившихся печных труб. Зарплата была небольшая, а продукты купить было невозможно - снабжения для эвакуированных не было. Местные жители кормились с хозяйства. Мама иногда что-нибудь шила или перешивала местным крестянкам, расплачивались картошкой или молоком. Сдавать заказ мама шла со мной. Иногда нас чем-то кормили и поили морковным чаем с молоком.
Зимой, когда в деревне появилась учебная воинская часть, нас из домика на окраине переселили в директорскую квартиру в школе. Директор, Чекмезов, жил в своём доме в Шахматове. Электричества не было, освещались керосиновыми лампами, но жила школа активно, была самодеятельность, я тоже участвовала. Учительский коллектив был дружный, помню коллективные чаепития с картофельными шанежками. Ещё помню, была очень вкусная кулага. Больше нигде мне не довелось её есть.
Квартира, в которой мы жили, имела отдельный вход, но в школу можно было пройти через библиотеку, не выходя на улицу. Библиотекой я пользовалась вечерами бесконтрольно. "Буратино" мне пришлось читать по трём экземплярам сразу, так как в каждом не хватало страниц.
Володя с Ниной любили меня отправить вечером в темноте за стулом в самый дальний класс, где, к тому же, стоял скелет. Нина боялась темноты, а я нет.
По школьным классам ходила я вечерами и играла с учебными пособиями. Не запрещали, так как была осторожна, ничего не портила. Однажды притащила в квартиру коробку с магнитами, опилками и т.д., играла. Раздался стук, и в дверь вошел с мороза сказочный красавец - краснощёкий, черноглазый богатырь в тулупе и с хлыстом в руке. Это был Володя Чекмезов, сын директора школы. Видимо, тогда я впервые влюбилась. Он погиб на фронте в конце войны. А наш Коля погиб в 42 году под Ленинградом. Володя воевал с 43 года, вернулся даже без ранений.
После Нового Года обнаружилось, что я выполняю все задания - в школе была паника "девочка мала, переутомится, заболеет", вспоминали дикенсовского Домби. Меня перестали утром будить, но просыпалась от звонка на зарядку, быстро одевалась и без завтрака бежала в класс.
Учёба моя в этой школе закончилась в весенние каникулы - мама переехала со мной в Свердловск к сестре. Там были продовольственные карточки и работа в госпитале.
Больше я в Черемиске не была, но с семьёй Анны Фёдоровны жизнь нас связала прочно. Нина жила у нас в Ленинграде, когда училась в педиатрическом институте.
Анна Фёдоровна, выйдя на пенсию, переехала в Феодосию, Володя купил ей там дом. Ездила к ней в отпуск сначала одна, потом с детьми. Там же встречалась и с Ниной (она приезжала из Свердловска). Володя, отработав 10 лет агрономом на Камчатке, переехал с семьёй в Феодосию. Завёл себе дачку на горе с садом. С его женой, Надей, ученицей и коллегой Анны Фёдоровны, я подружилась. Вместе ходили на пляж. Сейчас, к сожалению, никого уже в Феодосии нет. Умер и Коля, сын Володи и Нади. Он некоторое время жил у меня, учился в институте.